Фэндом: Bleach
Название: The 69th sonata of love.
Автор: Арик_Сама
Бета: дайри, дайри...
Категория: гет
Пейринги: Кенсей/Маширо
Жанр: романтика, юмор
Предупреждения: флаффно, кратко, но думаю, нормально)
Рейтинг: PG-13, сама невинность.
Дисклеймер: не претендую, все Кубо Тити. >D
Примечания: атасный пейринг. Кенсей ба-а-ака >D Жаль, что по нему ничего нету. Это ужасно!
D:

Норма не имеет признаков. Это лишенная пространства точка между сумасшедшим и дураком
Лотман Ю.

Зима в этом году была ненормальной. То метель, то почти палящее солнце, чуть ли не весна! Абсолютно ненормальная. Прямо как его лейтенант… Неуправляемые сиськи-торпеды. Вот что она такое!
– Кенсей, Кенсе~ей! – этот всегда жизнерадостный голос из-за седзи заставил хмурого капитана девятого отряда нахмуриться еще больше. Он сидел и подписывал какие-то бумажки. Это не его работа. На носу новый год, вроде неделя до веселья и пьяных буйств, а вкус праздника вовсе не чувствовался. Это был дурацкий вкус противных бумажек!!!
– У-у-у, бака!!! Я тут тебе сюрприз принесла, а ты даже не откликаешься! – девушка втащила огромный сверток, который был вдвое ее больше. Он был огромен, толст, широк, на вид тяжелый. Настолько капитан был не рад видеть своего заместителя, что даже и не подумал ей помогать протащить эту махину. “Сча она это отсюда и выгребет… сама”.
– Ну что там у тебя, давай быстрей, я итак за тебя тут отрабатываю! – фуркнул он и легонько пнул маленький столик подальше от себя.
– Ура, реагируешь! – улыбнулась она, затем посуровела – Отвернись!
– Что?! – выпучил глаза Мугурума. – Сначала отрываешь, теперь еще и заставляешь меня…
– Пожалуйста! – вдруг посмотрела на него моляще женственно лейтенант. Настолько это был пранзительный взгляд, что мужчина на секунду другую потерял дар речи. Это могло говорить о том, что она хотела сделать ему… нечто приятное, как ребенок, наверно. То есть, как бы ни раздражало, а от сердца. На это Кенсей надеялся…
– Кх, и сколько ты этой байдой будешь заниматься?.. – стукнул себя по лбу и проворчал он.
– Мне нужно пару минут! – засмеялась она звонко, ее локоны дрогнули от покачиваний головы и взмахов рукавами кимоно. – А ты как раз успеешь доделать свою работу с пративными ба-амажками! Только отвернись! Нэ? Идет?
– Ладно… только не пытайся ущипнуть меня или снова прикрепить мне изображение кролика на спину, не то это будет твой последний сюрприз мне, поняла?! – шарахнул по полу кулаком Кенсей и отвернулся. Проклятье, с этой бабенкой он скоро превратится в одну большую хмурящуюся мышцу. Что за комедия, а не жизнь!..
Делать было нечего: пришлось сесть к этому зеленоволосому кошмару женского рода спиной и придвинуть столик опять к себе. Так, что там осталось?.. Склеить все, что подписал…
Протяжный стон недовольства заполонил комнату, помимо звуков разрываемой бумаги, каких-то больших шорохов, переворачивания странных вещей и прочего. Чего она там делает?.. Соблазн посмотреть на козни Куны был велик, ох, как велик!..
Но Кенсей вдохнул побольше воздуха, выпрямился и взялся за тюбик с клеем, а также за пачки бумаг. Чпок, чмок, чпок, чмок – и нечто белое постоянно выдавливается на бумагу. Поглаживание сухих и гладких страниц постепенно успокаивало капитана. В принципе, уже и думать не надо было. Главное, что он уже расслабился. Его даже не волновало то, что делала его лейтенант. Да хоть бомбу установит, ну и пусть…
Он делал все автоматически. Какое хорошее занятие… Вот бы всегда так можно было. Только вот… чем больше мелькала белая густая, тягучая жидкость, тем больше чувствовал во рту то сухость, то наоборот, слишком большой приток слюны. Это уже не расслабление, а затуманивание. По телу расплывалось тепло, глаза лишь наполовину были открыты, движения стали медленными, соображать стало трудно. Зевнув, мужчина отодвинул на некоторое время уже высокую гору бумаг. Когда отрываешься от приятного ощущения тяжести, в это время ведь хочется прилечь на пол и дремать, не меняя позы, то ощущения, будто у тебя небольшой бодун. Хоть и не сильный, но все равно неприятно. Потом и вовсе может и не заснешь. Тоже раздражает. Он снова принялся склеивать бумажные горы. Извращенные звуки “причмокивания” клеем отдавались в голове непонятным откликом. Становилось жарко. Что-то грохнулось позади, послышался девичий вопль боли, отчего капитан заорал благим матом, не удержавшись, взглянул назад.
В свертке, оказывается, была здоровенная свежая… елка. Она была красивой, пышной и сочно-зеленой. Да только, видать, когда она пыталась установить дерево, то на нее упало…
– М-Маширо!!! – бросился к Куне Мугурума. – Ты в порядке?
– Да, все хорошо… только животик болит!.. – закапризничала она. На глазах навернулись слезы. Дерево придавило ее довольно сильно.
– Держись, кулёма, я сейчас это дерево переломаю!.. – Кенсей приготовился к удару, но его перехватила слабая рука и остановил хрип:
– Не надо! Это… это ведь мой сюрприз тебе… – из ее глаз потекли слезы отчаяния.
– Что ты рыдаешь, успокойся… – мужчина взялся за дерево и попытался поднять. Сколько оно весило?! Черт, черт, черт… – Вылезай!
Елку установили в угол, где она не могла упасть, да и смотрелась в том месте вполне пристойно.
Маширо продолжала хныкать. Кенсей сел напротив, вздохнув хмуро, и ладонью протирал мокрые щеки.
– Хорош уже… Чего такое? Больно?
– У-…угу… хмф…
– Ты же протащила эту махину, чего такое?..
– Я… плохой лейтенант… ты вечно на меня жалуешься, я так хот-тела тебе сделать приятное… Я в-ведь не такая как Риза-ч-чан… Я даже…даже не смогла… елку-ку нормально… Ке-е-енсей, прости-и-и…
– Глупая ты. Иди сюда… – Кенсей обнял зеленоволосую плаксу. Потом мягко-мягко поцеловал в лоб, поглаживаю макушку. – Что ты ревешь… Ты же мой лейтенант! Ты на сюрпризы горазда, не то что каждый день, каждый час мне преподносишь что-то. Так что ты это… подумай, как наверно завидует мне алкаш Шунсуй – ведь Риза ему одни пинки дает, да и зыркает из своих очков, тоже мне, четырехглазая... С тобой хотя бы не скучно…
Она постепенно переставала хныкать, вслушиваясь в признание самого строгого бойца своего отряда.
– И к тому же, даже мне эту елку с самого начала было трудно поднять. Ты у меня силач, за это я тебя тоже ценю. Как-то вот так…
– Кенсей такой милый, когда застенчивый… – улыбнулась легко Куна. Не зная, что ответить, мужчина буркнул, чувствуя мурашки по коже.
– С-сама ты милая!..
– Ке-енсей краснеет!!! – затем она вдруг резко вжалась в его тело и тихо сказала – Спасибо…
Приятно было осознавать, что она может быть соблазнительной, невинной, как настоящая девушка. Это смущало, радовало, давало возможность почувствовать укол интереса, будоражить надежды…
– Как там твой живот? Болит еще?.. – спросил капитан, заботясь в первую очередь не о себе.
– Пока побаливает… – немного надулась та.
– Дай-ка глянуть… – он убрал руки лейтенанта и немного раздвинул края кимоно так, чтобы оголился лишь живот, а грудь была прикрытой. Маширо не сопротивлялась.
– Синяк будет, но сейчас боль пройдет точно… – Кенсей почувствовал, как неловко забьилось сердце, но потянулся губами к центру назревавшего синяка и поцеловал место боли. Затем заправил кимоно своей подчиненной и похлопал по голове.– Нафиг эти… “пративные” бумажки. Финансовый отчет я в гробу видал совета 46. Давай пороемся и найдем игрушки? Негоже твоей плотоядной елке быть ненарядной. Новый год ведь…
– Точно! – девушка согласно закивала головой и быстро залезла на спину Мугурумы.
– Эй!..
– Мне ходить больно, понеси меня!.. – запричитала Куна, начиная хныкать. – Я маленькая, раненая, мне холодно-о…
– Да что бы сдохла, Маширо!!!

***

Всю неделю подряд они украшали елку самыми красивыми предметами Готэя 13, которые можно было позаимствовать: фигурки, свечки, гирлянды, ленты, значки, игрушки и прочая дребедень. Постепенно елка становилась все восхитительнее… Благодаря этому, дух наступающих гулянок распростронялся в несколько раз быстрее, все чаще мелькали улыбки не только челнов своего отряда, но и многих других. А Кенсей и Маширо просто наслаждались моментами, когда спорили насчет того, куда бы повесить очередную побрякушку.”Кенсей! Это же боевая перчатка. Зачем ее сюда вешать?!” И ответ на это: “Женщина, не спорь! Это я считаю лучше, чем какую-то куклу сюда вешать, их итак уже целых три на этой стороне дерева!!!”.
Как-то раз Кенсей и Маширо шли после собрания капитанов в свои бараки и услышали разговор знакомых по голосам людей:
– Говорят, Кенсей у себя елочку поставил… Давай тоже нарядим, а?
– Капитан, вы что, всерьез считаете, что я поддержу вашу очередную нажираловку таким способом?..
– Ну Риза-чан!.. Ну позязя, ну я тебя умоляю, это ведь так впечатляюще выглядит… Я обещаю не пить много, если ты поможешь мне, идет?..
– Только если вообще перестанете пить!
– Риза-чан, ты такая жестокая!.. Вот поменяю тебя на Маширо, смотри у меня!..
Девушка, о которой совсем не дано говорили, остановилась. Кенсей усмехнулся.
– Ну что я тебе го… – он не договорил, услышав храбрый крик Куны:
– А Я НАВСЕГДА ЛЕЙТЕНАНТ КЕНСЕЯ!!! ОН МОЙ КАПИТАН! – и стукнула себя кулачком по груди, охнув сразу же, ведь грудная клетка тоже немного побаливала. – Ты ведь… Кенсей… не отдашь меня за кого-то еще, правда?..
– Маширо… пойдем, – расхохотался мужчина. – Никому я тебя не отдам. Честно. Никому. Уж слишком я тебя люблю.
– Что-что-о-о-о-о?!.. – вытянула губки бабочкой зеленовласка, выпучив заодно и глаза. – Эй, Кенсей! Что ты имел в виду? Кенсей!!! Да стой ты! БА-А-АКА!!!